Расположенный в Чечне Российский университет спецназа (РУС) — уникальное учебное заведение. Это военный городок, включающий в себя без малого сотню зданий и сооружений, несколько десятков тиров, полос препятствий, скалодром, несколько штурмовых объектов — модели автобуса, поезда и самолета. Их местные курсанты штурмуют по нескольку раз в день О начале акции обычно извещают характерный звук разбиваемых стекол, взрывы шумовых гранат и крики атакующих.
Есть здесь даже специально вырытый пруд для подготовки боевых пловцов. Будущие боевые аквалангисты учатся здесь подводной стрельбе и освобождению захваченных кораблей от морских пиратов.
Создан университет был в 2013 году по инициативе президента Республики Рамзана Кадырова. Рамзан Ахматович мечтал создать учебное заведение, где готовили бы высококлассных спецназовцев разного профиля. Инструкторами здесь работают как ветераны боевых действий из легендарных спецназов, так и действующие военные, работающие в самых разных горячих точках мира. Многие воюют и сейчас — на Украине.
На базе университета проходят подготовку сразу несколько добровольческих отрядов. Добровольцы приезжают в Гудермес из всей России — от Калининграда до Владивостока. Поток желающих не иссякает. Больше половины курсантов — кавказцы. Чеченцы, аварцы, лакцы, осетины, адыги… Есть даже иорданские кабардинцы. Они не знают русского (хотя упорно пытаются его освоить), и переводчиками для них служат местные кабардинцы из Нальчика.
Один из инструкторов отвечает за подготовку добровольцев к бою в городских условиях. Вместе с «вежливыми людьми» освобождал Крым. Два раза побывал в командировке в Сирии. В первые дни спецоперации работал на Украине.
Всех прибывающих в Гудермес добровольцев пытаются сортировать по национальному признаку. По словам инструктора, сказанным в неофициальной обстановке, «так проще избавиться от всяких-таких разногласий, ведь у некоторых народов — даже гигиена своя». «Здесь ведь не только национальности — даже расы разные, — продолжает Умар. — Потомков монголов — бурят и калмыков — мы сбиваем в одни отряды. Кавказцев — в другие. Якутов, алтайцев и тувинцев — в третьи. Русских тоже пытаемся собирать по принципу землячества. Например, ребята из Вологды так сильно окают, что это вызывает гомеричсекий хохот у других русских. Висит в окне на веревке вниз головой, угрожает автоматом и кричит противнику: „СпОкОйно, рОботаетт ВОлогОдский ОМоН!“ А смех мешает учебе…».
Уже не очень понятно, где Умар шутит, а где говорит серьезно.
Иногда ситуация упрощается тем, что из некоторых республик в Гудермес приезжают целые отряды добровольцев. Сейчас в Гудермесе тренируются бойцы из Тувы и Калмыкии.
В бурятском отряде есть даже один этнический монгол. Правильно зовут его Ариунболд, но буряты называют его Ариука. Ариука в свое время служил в монгольском миротворческом батальоне в Афганистане — снайпером. «Охранял англосаксов от таджиков и пуштунов, — говорит он. — Сейчас еду защищать русских. Семьсот лет назад мои предки вместе с русскими дрались с псами-рыцарями на Чудском озере. Теперь вместе с русскими будем давить нацистских псов».
По словам инструктора, в «русских» отрядах каждый четвертый боец носит украинскую фамилию. «Задурили англы голову нашему брату, — говорит Тарас Мосейчук. Тарас родом с Урала. Туда много лет назад переехали из Украины его далекие предки. «А некоторым «особо одаренным» украинцам разрушили понятийный аппарат и сделали фашистами, — продолжает Тарас. — Объевропеились, ядрена вошь… Я пять назад на Украину к родне ездил — так с ними даже разговаривать не смог. Словно мозги вывихнули. У меня сейчас и племянник в Донбассе — по контракту служит, бандеровцев лупит. Надеюсь, встретимся. Моя голубая мечта — самого Зеленского из бункера достать. От таких, как он, все зло на Украине…».
Есть среди курсантов один этнический киргиз, уроженец Оша. Правильное имя у него — Кубанычбек, но в центре его называют Николаем. «Николай-Кубанычбек» не обижается. Он — гражданин России. Поэтому формально имеет право быть добровольцем.
Коля-киргиз предложил мне рассмотреть очень интересную идею. «В России сегодня трудятся сотен тысячи мигрантов из Киргизии, — развивает Николай свою мысль. — Есть такие, кто трудится здесь по 25−30 лет. Подавляюще большинство из них — пламенные патриоты России. Сейчас у России есть большая боль — захваченная нацистами Украина. Но это и наша боль тоже. Мы, киргизы, не отделяем себя от России. И мы хорошие воины. Наши деды дрались на всех фронтах Великой Отечественной. В каждом ауле еще живы увешанные медалями седобородые фронтовики. И десятки тысяч молодых киргизов горят желанием, как их деды, драться с нацистами. Но ни не имеют на это право. Они ведь — не граждане России. Иначе со мной сюда, в Гудермес, приехали бы сотни, а то и тысячи киргизов. Я предлагаю внести в Госдуму законопроект о том, чтобы граждане союзных республик, готовые служить в российской армии по контракту (сколько лет — это обсуждается) имели бы право на получение российского гражданства. Такая практика есть во Французском иностранном легионе. Пусть будет и в России. И тогда многие киргизы будут готовы отстаивать интересы России во всем мире. А если надо — воевать и умирать за нее. Как наши деды за нашу общую страну воевали…».
Доброволец из Питера Эдуард объяснил свое нахождение в Гудермесе кратко, но поэтично. Недаром у него позывной — «Поэт». «Просто в моей груди бьется русское сердце. И моя душа летит вслед за ним…».
В Гудермесе сейчас проходят подготовку тысячи добровольцев — разных рас, национальностей и вероисповеданий. Но сдается мне, что в груди каждого из них бьется это самое «русское сердце».
Военное обозрение
Украинские войска обстреляли села под Белгородом, есть раненые
Стало известно о новой маскировке ВС России, применяемой на Украине
Лавров считает реальным риск ядерной войны
Рогозин о спецоперации на Украине: враг изощренный и высокотехнологичный
Все материалы по теме (4104)
