В Брянске невиданный в здешних местах скандал. Скорее всего — вовсе не регионального масштаба. А именно: 29 марта стало известно, что практически одновременно задержаны по одним данным — два, а по другим — сразу три заместителя губернатора Брянской области Александра Богомаза.
По сообщению телеканала РенТВ, временно исполняющую обязанности замгубернатора Елену Егорову, которой Богомаз еще с начала апреля 2022 года доверил сферу образования, науки и культуры региона, с поличным задержали в Москве при получении крупной взятки. Следом в столицу на допрос по тому же делу под охраной доставили и Татьяну Кулешову, в обладминистрации ведавшую вопросами информационной и внутренней политики.
В тот же день местные источники сообщили, что под стражу якобы угодил и еще один заместитель Богомаза — Николай Симоненко. Тот самый, что курировал строительство «защитной линии» вдоль границы Брянской области с Украиной. Правда, позже в пресс-службе правительства области опровергли информацию о задержании Симоненко, отметив, что «он находится на рабочем месте».
Но, судя по множеству публикаций, многие брянцы полагают, что если это и так, то ненадолго. Во всяком случае, интернет-издание «Брянский скиталец» утверждает: серьезные претензии и этому заму губернатора силовики предъявили еще 27 марта 2023 года. Что подтвердил и интернет-канал «ВЧК-ОГПУ». Мол, просто в результате первой беседы со следователями у чиновника случился инсульт и он слег в больницу.
Что происходит? В областном руководстве на самом верху орудовала организованная преступная группа? Вряд ли. В ряде публикаций утверждается, что просто на самом деле следственные органы нашли, наконец, ответ на вопрос: как случилось и кто виноват, что граница Брянской области с Украиной оказалась настоящим проходным двором для отлично вооруженных и профессионально подготовленных диверсантов из соседнего государства. А все остальное, в том числе — крупная взятка, просто повод для задержания чиновников.
Естественно, главным поводом для такого расследования наверняка стали трагические события, произошедшие менее месяца назад — 2 марта 2023 года.
Тогда, напомню, крупная шайка приблизительно из полусотни коллаборационистов, называющих себя «Русским национальным корпусом», внезапно без всякого сопротивления с российской стороны и никем не замеченная вторглась в брянские леса со стороны украинского поселка Карповичи. Затем диверсанты разделились на две группы. Одна зашла в приграничный поселок Сушаны, где открыла беспорядочную стрельбу и ранила 35-летнего Олега Жукова. А другая вышла на дорогу вблизи села Любечаны, где расстреляла машину с тремя детьми и водителем.
Затем, уже в Любечанах, диверсанты без малейших усилий захватили администрацию, почту и фельдшерский пункт. Местных жителей выстрелами загнали в дома. Попутно расстреляли проезжавший мимо ВАЗ-2107, убив его водителя 56-летнего Александра Ткаченко.
Завершив бандитский налет на абсолютно мирные российские поселения и вдоволь в них натешившись, украинские диверсанты легко и непринужденно вернулись на свою территорию. Заминировав предварительно пути отхода во избежание погони. А заодно ребром поставив для Москвы вопрос: долго ли подобное на наших приграничных территориях будет продолжаться?
Ведь в той же Брянской области еще не забыли, как 26 декабря 2022 года другая группа до зубов вооруженных бандитов из Украины, состоявших в рядах крайне националистической организации «Братство»*, тоже попробовала, как говорится, на зуб прочность нашей госграницы на этом участке. В перестрелке с российскими пограничниками диверсанты, вооруженные германскими автоматами типа SIG Sauer и взрывчаткой общей мощностью около 40 килограммов в тротиловом эквиваленте, потеряли, правда, четырех «побратимов». Но остальные-то ушли от расплаты!
Мало того. В интервью газете Guardian, будучи уже на Украине, участник того рейда Тарас Карпюк похвастался, будто за месяц до этого он «со товарищи» успешно провел другую диверсионную операцию в тех же краях.
Цитата из Guardian: «У нас была задача уничтожить российский вертолет, перевозивший высокопоставленных чиновников Министерства внутренних дел России… В первый раз плохая погода помешала лазерному прицелу точно прицелиться, чтобы поразить цель. Кроме того, у нас были проблемы внутри группы, споры, поэтому мы вошли на российскую территорию, но повернули назад, учли наши ошибки … и через неделю предприняли вторую попытку».
То есть — сначала вошли на территорию России. Побродили там столько, сколько посчитали нужным. Потом, никем не замеченными, повернули назад. Чтобы через несколько дней отправиться по прежнему маршруту. Уже с переносным зенитно-ракетным комплексом.
Не считаю нужным приводить хвастливые подробности еще и этого налета. Со слов Карпюка — исключительно успешного. И для Украины обошедшегося без потерь. Но и без того понятно: ситуация в Брянской области в пограничной полосе сложилась просто нетерпимая.
Очевидно, в поисках ответа, как все это поскорее исправить, глава Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин 3 марта 2023 года, то есть на другой день после очередного безнаказанного погрома, учиненного украинскими диверсантами в Любечанах и Сушанах, отправил в тревожный регион серьезную бригаду своих подчиненных.
Не исключено, что как раз первым результатом проведенной работы СК РФ и стало внезапное задержание заместителей губернатора Богомаза. И что? Виновные определены, проблема исчерпана? А если — нет, что всей России теперь делать дальше на беспокойном рубеже?
Чтобы хотя бы порассуждать на эту тему — пару слов о том, как выглядит сегодня участок российско-украинской госграницы в этом регионе.
На юге Брянщины с Украиной граничат шесть районов — Климовский, Стародубский, Погарский, Трубчевский, Суземский и Севский. Общая протяженность брянского участка российско-украинской границы свыше 350 километров. На всем ее протяжении вспахана контрольно-следовая полоса. Вдоль нее — забор из мелкой решетки с колючей проволокой поверху.
Но ведь понятно, что в нынешних условиях, да еще в густых лесах, контролировать пограничными нарядами исправность этих заграждений не получится. Бойцов, если те рискнут пройтись вдоль самой границы, просто в упор из засад расстреляют с сопредельной стороны. И будут уверять, что в условиях боевых действий посчитали их «законными целями».
Поэтому вдоль металлического забора через каждые 100−300 метров установлены видеокамеры. Только толку от них — чуть. 2 марта моральные уроды из «Русского национального корпуса» просто поразбивали те видеокамеры на участке прорыва. И спокойно отправились на свое черное дело.
Ясно, что вдоль госграницы постоянно летают и разведывательные беспилотники. Некоторое время назад в местной прессе появлялись сообщения, что на «необорудованном аэродроме», представляющем, скорее всего, большую лесную поляну, приземлились патрульные вертолеты погранслужбы ФСБ. Очевидно — в помощь беспилотникам. Но много ли разглядишь с воздуха в дебрях, где во время Великой Отечественной войны годами успешно скрывались от гитлеровцев тысячи знаменитых брянских партизан?
Поэтому руководством области совместно с Москвой решено было в десяти километрах от границы построить так называемую «линию Богомаза». По сути — полевые оборонительные укрепления легкого типа в виде траншей, блиндажей, землянок и прочего. Минувшей зимой строительство этой многокилометровой «засечной позиции» за большие бюджетные деньги было завершено. Отрытые в земле помещения даже укрепили, утеплили и провели в них электричество.
Но, судя по всему, так и не нашли ответа на два вопроса. Первый: кому достаточными силами занимать эти укрепления и месяц за месяцем неотрывно нести в них бдительную караульную службу? Армии? Росгвардии? Пограничникам? Но их возможности у нас не беспредельны. Особенно — на фоне продолжающейся буквально под носом у Брянска битвы за Украину.
И второе: а что делать тем российским гражданам, кого угораздило поселиться в пределах получившейся 10-километровой полосы между «засечной позицией» и линией госграницы? Кто и как станет обеспечивать их безопасность?
Ответ вроде бы подсказали в соседних областях, испытывающих похожие проблемы — в Белгородской и Курской. Там по инициативе «снизу» взялись за формирование народного ополчения. Для тренировок которого с оружием привлекли даже инструкторов их группы «Вагнер».
В Брянске губернатор Богомаз, похоже, отнесся к этой затее скептически. Во всяком случае, на «Прямой линии» в столице региона 30 ноября прошлого года он заявил: «Создавать массовые отряды территориальной обороны для борьбы с диверсантами в Брянской области необходимости нет». Заодно подчеркнув, что хотя ситуация в Брянской области и напряжённая, «безопасность региона обеспечивается как Погрануправлением, так и Минобороны. Причём, силы постоянно наращиваются».
Ну, какова эффективность такого наращивания сил местные жители, и прежде всего — обитатели сел Сушаны (расположено в километре от линии границы) и Любечане (в 150 метрах от этой черты), убедились спустя примерно три месяца. Близкая к нулевой оказалась для них, к сожалению, та эффективность.
Так, может быть, народное ополчение (или батальоны самообороны) для пограничных территорий станет выходом? Не похоже. Закон не позволяет почти бесконтрольно раздавать совершенно гражданским людям боевое оружие. Об этом совершенно определенно 9 декабря 2022 года рассказал глава комитета Госдумы по обороне генерал-полковник Андрей Картаполов.
По словам Картаполова, «батальоны территориальной обороны (самообороны)… имеют статус добровольных формирований граждан, близкий к статусу народных дружин… Это народные дружинники, то есть добровольные формирования граждан. Они пока не входят в состав Вооруженных сил и, соответственно, не могут быть вооружены или обеспечены по этой линии. Это добровольные народные дружины, которые будут решать задачи, сопутствующие Министерству обороны».
С чем же тогда ополченцам занимать вырытые вдоль границы траншеи и блиндажи? С рогатками и арбалетами против немецких пистолетов-пулеметов SIG Sauer?
Вроде бы можно было пойти по пути Абхазии. Там в середине 90-х, после победно завершившейся войны с Грузией, стали массово раздавать населению автоматы и пулеметы. С тем, чтобы оружие до поры, до времени хранилось где-нибудь в подвале или под кроватью. А по тревоге, дескать, ополченец схватит выданный «ствол», спрыгнет в заранее вырытый окоп на околице и вступит, если потребуется, в бой.
Как с этим делом сейчас в солнечной республике, мне неизвестно. Давно там не бывал. Но подозреваю, что розданное оружие власти потихоньку собирают обратно. Иначе, не ровен час, курортников, за счет которых в последние годы приноровилась жить Абхазия, можно и распугать. Да и Грузия не особенно рвется к реваншу.
У нас проблемы в этом отношении, возможно, еще круче. Потому что «стволов» жителям приграничных районов, если на их самоотверженность и оборонительный пыл рассчитывать всерьез, придется раздать во много раз больше, чем некогда в Абхазии. Кто будет вести учет и контролировать сохранность? Кто станет учить мужиков воинскому искусству? Кто, наконец, станет отвечать, если кое-кто пустит оружие не по назначению? Или потеряет его?
Ничего такого в законодательном поле России пока не определено. Поэтому, подозреваю, что не так уж губернатор Богомаз и не прав. То, что от отчаяния уже создано в приграничье под видом народного ополчения, больше похоже на потешные полки, нежели на реальную боевую силу.
Где же выход? Полагаю, он может оказаться таковым. Мы ведь на всех уровнях клянемся, что российские солдаты срочной службы ни при каких обстоятельствах не будут отправлены в зону спецоперации? Не буду с этим спорить. Хотя, на мой взгляд, армия, в которой примерно каждый третий солдат не может быть ни за какие коврижки отправлен в окопы, где летают пули и в которых умирают его однополчане-контрактники, — это не совсем армия. Скорее — давняя, придуманная в СССР еще, пионерская игра в «Зарницу».
Но — ладно, если так решили политики. Однако окопы исключительно на российской территории хотя бы в десяти километрах от госграницы с Украиной наши срочники занять способны? И вступить в них в бой на участке прорыва очередной банды диверсантов?
Полагаю, в случае положительного решения все сложилось бы очень органично. Допустим, в зону спецоперации откуда-нибудь из Подмосковья в порядке ротации отправляется какой-то очередной мотострелковый полк. Тот его батальон, что сформирован из контрактников, прямиком уходит в зону боевых действий. А другой, из солдат и сержантов срочной службы, — на ту же «засечную позицию имени губернатора Богомаза». И ждет своего часа, если он наступит.
Вероятно, это не исчерпывает всех проблем. Но согласитесь: хоть что-то делать нужно. И срочно. Пока на той стороне госграницы окончательно не обнаглели.
